Сэмия всю жизнь была влюблена в кырт, хотя большинство людей принимало его как нечто должное. Кырт! Царь, император, бог тканей! Химически это всего лишь разновидность целлюлозы. Химики клялись в этом. Но со всеми своими инструментами и теориями они не могли объяснить, почему на Флорине и только на Флорине из всей Галактики, целлюлоза становится кыртом. Но спросите их, чем именно кырт отличается от целлюлозы, и они лишаются речи. Когда-то ослепленная блеском кыртовых волокон, она спросила у своей няньки: — Почему он блестит, няня? — Потому, что это Кырт, Миаканс. — Почему другие вещи не блестят так, няня? — Другие — это не Кырт, Миаканс. Вот и все. Двухтомная монография на эту тему была написана только три года назад. Она внимательно прочла ее. Все сводилось к нянькиному объяснению. Кырт — это кырт, потому что он кырт. Правда, кырт не блестел сам по себе, но если спрясть его как должно, то он будет сиять на солнце любым цветом или всем спектром сразу. Другой вид обработки придавал нити алмазное сверканье. Несложная обработка делала материал непроницаемым для шестисот градусов и инертным почти ко всем химическим веществам. Волокна можно было превращать в тончайшие нити для воздушных тканей, и те же волокна обладали прочностью на растяжение, с которой не мог соперничать никакой из известных стальных сплавов. Кырт имел более широкое, более разнообразное применение чем любое другое известное человеку вещество. Не будь он так дорог, он мог бы заменить стекло, пластмассу или металл во всех бесчисленных областях их применения в технике. Он был единственным материалом для нитяных крестов в оптических инструментах, для изложниц гидрохронов, применяемых в гиператомных моторах, для всех прочных сооружений — везде, где металл оказывался слишком хрупким и слишком тяжелым. Но кырта было мало, очень мало. Фактически весь сбор кырта уходил на ткани, из которых делались самые сказочные одеяния в Галактике. Флорина одевала аристократию на миллионе планет, так что урожай приходилось распределять весьма скупо. Когда Сэмия стала старше, она пришла к отцу. — Что такое кырт, папа? — Это хлеб и масло, Миа. — Для меня? — Не только для тебя, Миа. Это хлеб и масло для всего Сарка. Она узнала, что не было планеты в Галактике, которая не пыталась бы выращивать кырт на своей собственной почве. Сначала Сарк принял закон о смертной казни для всякого, кого поймают на контрабандном вывозе семян кырта с планеты. Это не мешало успехам контрабанды, а потом Сарку стало ясно, что закон нужно отменить. Всякий, откуда бы он ни явился, мог покупать семена кырта по цене веса готовой кыртовой ткани: на любой планете Галактики, кроме Флорины, из семян кырта вырастал простой хлопок. Белый, тусклый, непрочный и бесполезный. Перепробовано было все. Брались образцы флоринианской почвы. Строились искусственные источники света, воспроизводящие спектр флоринианского солнца. Инопланетную почву заражали флоринианскими бактериями. А кырт всегда вырастал белым, тусклым, непрочным и бесполезным.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2016-07-04 09:17 pm (UTC)Химически это всего лишь разновидность целлюлозы. Химики клялись в этом. Но со всеми своими инструментами и теориями они не могли объяснить, почему на Флорине и только на Флорине из всей Галактики, целлюлоза становится кыртом. Но спросите их, чем именно кырт отличается от целлюлозы, и они лишаются речи.
Когда-то ослепленная блеском кыртовых волокон, она спросила у своей няньки:
— Почему он блестит, няня?
— Потому, что это Кырт, Миаканс.
— Почему другие вещи не блестят так, няня?
— Другие — это не Кырт, Миаканс.
Вот и все. Двухтомная монография на эту тему была написана только три года назад. Она внимательно прочла ее. Все сводилось к нянькиному объяснению. Кырт — это кырт, потому что он кырт.
Правда, кырт не блестел сам по себе, но если спрясть его как должно, то он будет сиять на солнце любым цветом или всем спектром сразу. Другой вид обработки придавал нити алмазное сверканье. Несложная обработка делала материал непроницаемым для шестисот градусов и инертным почти ко всем химическим веществам. Волокна можно было превращать в тончайшие нити для воздушных тканей, и те же волокна обладали прочностью на растяжение, с которой не мог соперничать никакой из известных стальных сплавов.
Кырт имел более широкое, более разнообразное применение чем любое другое известное человеку вещество. Не будь он так дорог, он мог бы заменить стекло, пластмассу или металл во всех бесчисленных областях их применения в технике. Он был единственным материалом для нитяных крестов в оптических инструментах, для изложниц гидрохронов, применяемых в гиператомных моторах, для всех прочных сооружений — везде, где металл оказывался слишком хрупким и слишком тяжелым.
Но кырта было мало, очень мало. Фактически весь сбор кырта уходил на ткани, из которых делались самые сказочные одеяния в Галактике. Флорина одевала аристократию на миллионе планет, так что урожай приходилось распределять весьма скупо.
Когда Сэмия стала старше, она пришла к отцу.
— Что такое кырт, папа?
— Это хлеб и масло, Миа.
— Для меня?
— Не только для тебя, Миа. Это хлеб и масло для всего Сарка.
Она узнала, что не было планеты в Галактике, которая не пыталась бы выращивать кырт на своей собственной почве. Сначала Сарк принял закон о смертной казни для всякого, кого поймают на контрабандном вывозе семян кырта с планеты. Это не мешало успехам контрабанды, а потом Сарку стало ясно, что закон нужно отменить. Всякий, откуда бы он ни явился, мог покупать семена кырта по цене веса готовой кыртовой ткани: на любой планете Галактики, кроме Флорины, из семян кырта вырастал простой хлопок. Белый, тусклый, непрочный и бесполезный.
Перепробовано было все. Брались образцы флоринианской почвы. Строились искусственные источники света, воспроизводящие спектр флоринианского солнца. Инопланетную почву заражали флоринианскими бактериями. А кырт всегда вырастал белым, тусклым, непрочным и бесполезным.